Княжеские трапезы - Страница 62

Женщина сжимала в своих тонких руках книжечку, стараясь не выронить отклеившиеся страницы.

— Монсеньор, — начала Маргарет, и ее голос зазвучал, как флейта, английский же акцент придавал ему совершенную неотразимость, — в этом катехизисе не хватает первых страниц. Вполне возможно, что речь идет об обращении к читателю и о прологе, потому что затем следует глава, названная «Первая часть», в которой рассматриваются следующие вопросы: «истины о спасении, или истины, в которые должно верить, если хочешь достичь вечной жизни».

— А что такое вечная жизнь? — спросил небрежно Эдуар.

Мисс Маргарет опустила катехизис и взглянула на своего ученика; невежество Эдуара и, соответственно, масштаб ее задачи ужаснули ее.

— Монсеньор, — мужественно начала мисс Маргарет, — как вы думаете, что происходит с человеком, когда он умирает?

— Он прекращает жить! — ответил князь.

Учительница чуть не задохнулась, но быстро взяла себя в руки:

— Прекращает жить тело. А как быть с душой?

— Душа подчинена телу, — уверил Эдуар мисс Маргарет. — Думаю, что они необходимы друг другу, но мне кажется совершенно очевидным, что тело более необходимо душе, чем душа телу. Маргарет перекрестилась.

— О! Монсеньор, вы кощунствуете, сами не осознавая этого: тело — всего лишь жалкая плотская оболочка души.

Эдуар с улыбкой взглянул на свою учительницу:

— Жалкая оболочка или нет, но ваша мне нравится, — сказал он.

Маргарет сделалась пунцовой, как мак, при этом взгляд ее стал отсутствующим, будто ее внезапно и сильно ударили по голове.

— С ума сойти можно, как же вы чувствительны, — заметил Эдуар, — от малейшего комплимента вы чуть в обморок не хлопаетесь. Можно подумать, что ваше единственное желание — быть незаметной. И вам это — с большим или меньшим успехом — удастся, но такое поведение преступно. Время проходит, назад его не вернуть. С каждым годом ваши шансы на настоящую жизнь — а под настоящей жизнью я имею в виду любовь — сокращаются. Постепенно ваше тело иссохнет, морщины покроют ваше прекрасное лицо, которое пока не поддается старению, грудь станет дряблой, а в улыбке вы будете показывать искусственные зубы. На вашем месте я бы закричал: «На помощь!», мисс Маргарет. Любили ли вы когда-нибудь мужчину или хотя бы женщину? Отвечайте мне, но только честно!

Глаза мисс Маргарет наполнились слезами, она молчала. Подвинувшись к ней, Эдуар взял свою учительницу за руку. Она нежно, но твердо высвободилась.

— Не сердитесь за мою откровенность, — продолжал Эдуар. — Я говорю все это не для того, чтобы обидеть вас, а чтобы вы встряхнулись; не имеет смысла звать пожарных, когда огонь уже все уничтожил. Как бы я хотел поиграть с вами в Пигмалиона! А знаете что? Я отвезу вас в Париж, поведу в салон красоты, пусть они откроют ваше настоящее лицо, ведь его черты, хотя они и красивы, не собраны воедино, вы не умеете ими пользоваться. Затем я пойду с вами в модный магазин, где вас оденут как современную женщину; и уж тогда получится новая мисс Маргарет, мисс Маргарет, которой удалось вскочить в уходящий поезд. Ну же, мой милый дружок, не плачьте, давайте-ка вернемся к вопросу о вечной жизни, в которую вы так сильно верите и которая меня так мало манит. Раз уж я должен стать католиком, продолжим игру. Значит, так: когда я умру, моя душа, широко размахивая крыльями, покинет мою оболочку. Так куда же она улетает?

— На встречу с Богом, — прошептала мисс Маргарет.

— О'кей, встречается она с Богом. А что потом?

— Если она достойна, то имеет право на вечную жизнь.

— А в чем это заключается?

— Мы, недостойные создания, не можем постичь этого блаженства.

— Браво! Вот так скорый способ решения вопроса. А если наша душа нечиста, она отправляется ко всем чертям? Может быть, к демону?

— Да, к демону.

Эдуар зло рассмеялся.

— Как же можно уважать Бога, выдумавшего дьявола, — то есть наказание?

— Если Бог способен простить грешников, то как же Он должен вести себя с праведниками?

— Если Бог, который все создал, оставил человеку возможность обречь себя на вечные муки, значит, Он — злоумный Бог, может быть, даже извращенный, во всяком случае, такой Бог не «добрый Боженька».

При каждом замечании Эдуара мисс Маргарет не переставала креститься.

В конце концов, раздосадованный смятением своей учительницы, Бланвен заявил:

— Оставьте мне этот катехизис, Маргарет, я выучу его наизусть, ведь у меня слоновья память, благодаря чему я могу запомнить все, что прочел. Княгиня останется довольна нами.

Взяв книгу из рук мисс Маргарет, Эдуар поцеловал женщине кончики пальцев.

— Не приходите в отчаяние от моих слишком грубых речей, — сказал Эдуар. — Возможно, я верю в Бога даже больше, чем вы, но по-иному. Я признаю Господа Бога и оставляю вам вечную жизнь. Согласны?

Женщина попыталась улыбнуться, но у нее не получилось.

* * *

Во время вечерней трапезы князь Эдуар испытал жестокое удовольствие. Он рассчитывал, что герцогиня извинится за происшедшее, но он не учел спокойной дерзости этой женщины, позволяющей ей смотреть прямо в лицо в любом затруднительном положении, являя при этом ясность духа, пусть даже наигранную, но все равно обезоруживающую ее противника.

Хейди вела себя как обычно: привычная, но скромная гостья, беседующая о хозяйстве, предупредительная со старой княгиней и своим престарелым супругом-герцогом. Она чувствовала на себе беспощадный и холодный взгляд Эдуара, но старалась не смущаться. Герцогиня достаточно разбиралась в мужчинах, чтобы не опасаться нескромных откровений со стороны молодого князя. Этот парень был слишком цельной натурой: о шалостях он может поговорить с человеком, непосредственно замешанным в них, но уж никто больше знать об этом не будет.